За 5 млн тенге можно развести убийство

500 тысяч тенге предложили жертве избиения за примирение. И озвучили другие расценки.

Катерину Игнашеву избили 16 июля 2016 года на базе отдыха «Оазис», где она работает администратором. Группа молодых людей на двух машинах приехала отдыхать, однако свободных мест не оказалось. Трое из них — Диас Кенесбай, Лязат и Дамеля Есенжоловы, так разочаровались в отказе, что изрядно потрепали Катерину.

С 17 июля это дело о групповом хулиганстве расследуется Капшагайским ГУВД. Прошло уже 3 месяца, но результата нет. Пока следователь Медет Касымбеков пытается закончить расследование,

родственники молодых людей регулярно навещают семью потерпевшей Игнашевой с предложениями примириться. За деньги, разумеется

Устав от визитов и давления, Катерина записала несколько таких переговоров. Она принципиально хочет, чтобы дело рассмотрели в суде. Обратим особое внимание, что со стороны дебоширов никаких попыток уладить конфликт не было вплоть до нашей первой публикации 29 июля 2016 года «Золотая молодежь устроила беспредел на Капчагае».

Мы намеренно не указываем имена родственников подозреваемых, которые предлагают деньги, хотя они известны.

Я знаю этих ментов

Разговор о примирении между потерпевшей Катериной Игнашевой (К.) и г-ном Б. состоялся 10 августа. Дословно:

Б.: Я просто ситуацию объясняю, что кроме этих полляма еще, наверное, тыщ триста потребует этот следак, блин, не меньше. Потому что он скажет: «Я возбудил это уголовное дело, я так не могу закрыть, я такой, я сякой». Я знаю этих ментов. Больше че это?

К.: Я поняла…

Б.: Только между нами, пожалуйста.

К.: Нет, я ничего не говорю.

Б.: И не говорите следователю, что я так сказал.

К.: Сейчас я ему еще позвоню и скажу: «Вы знаете новость?»

Б.: «Если он упрется, скажет: «Ааа, скотина, ты там помирился, я тебе устрою тогда за такие слова».

К.: Нет-нет. Я вас поняла.

Б. «Ты там помирился, это одно дело, а все это в моих руках вот, он будет сидеть, в моих руках, я тебе сделаю».

К.: Нет, такого не будет.

Б.: Ну это, ему же мы никто не можем приказать.

К.: Нет, я вообще говорю, что такого не будет, что я там буду ему звонить и рассказывать, что… Все, давайте, а то вон уже ребеночек устал.

Б.: Катя, мы будем надеяться!

К.: Хорошо! Всего доброго!

 Здесь же никто не умер!

Еще один разговор состоялся 19 сентября. Почти сразу после очных ставок к Катерине снова пожаловали гости — женщины, близкие родственницы подозреваемых Диаса, Дамели и Лязат. Разговор проходил уже на совсем других тонах:

— Катя, скажите, здесь же никто не умер! Мы много куда ходили тоже, вы знаете? Здесь же никто не умер, чтобы такую сумму вам озвучивать? За убийство столько не дают — все так говорят, как один. Понимаете? — начала разговор первая гостья.

— Я говорю, за 5 миллионов мы тогда разведем любое убийство,

— добавила вторая гостья.

Катерина: — Разведите, разведите! Возьмите!

— Это же хорошие деньги!

— Катя, сколько вы хотите, скажите?

К: А вы разведите! Вы же говорите, что вы разведете! Разведите!

— Потому что мы тоже много где спрашивали…

— Света, все, кончай этот разговор!

— Вы спрашивали? Хотите — разводите с судьей, с Медетом, с прокурором, с кем хотите…

— Катя не хочет брать деньги, этим разговор весь окончен, — завершает переговоры мама потерпевшей, Любовь Рудяк.

Соберемся вместе, послушаем…

С тех пор, по утверждению потерпевшей, никаких попыток примириться подозреваемые не предпринимали. Следствие идет уже 3,5 месяца. Мы позвонили следователю Медету Касымбекову, чтобы выяснить, почему так долго расследуется банальное хулиганство? Даже новоявленный гений криминального мира Казахстана, Тохтар Тулешов, пошел под суд раньше.

— Медет, добрый день. Подскажите, пожалуйста, на какой стадии сейчас дело находится?

— Дело в прокуратуре находится. Это где «Оазис», да? Ну они же взяли на проверку, жалуются же со всех сторон. В ДВД 3 раза запрашивали, потом в прокуратуру 3 раза запрашивали.

— То есть вы фактически расследование не завершили? Не все очные ставки проведены, насколько я знаю?

— Не все.

— Вам что-нибудь известно о том, что со стороны подозреваемых поступали неоднократно предложения к потерпевшим примириться за деньги?

— Я не знаю на счет этих…

— Есть диктофонные записи, где родственники Есенжоловых утверждают, что ему нужно будет для вас приготовить 300 тысяч тенге.

— Я ни у кого ничего не просил, я не имею права. Мало ли что они говорят? Мне тоже говорят, что они что-то требуют с них. Я ни у кого ничего не просил и не буду просить. Мои действия все законные, как вы можете так говорить?

— Я и спрашиваю, известно ли вам о том, что отец Есенжоловых говорил потерпевшим, что ему нужно приготовить для вас деньги? Вам об этом известно?

— Нет, от вас впервые слышу.

— Примерно месяц назад подозреваемые приезжали к потерпевшим и предлагали миллион тенге за примирение. Потерпевшая отказалась от этих денег. Ей сказали, этих денег хватит, чтобы развести это дело.

— Не знаю, кто и что сказал, за них я не буду говорить, что они сказали, потому что меня там не было. Мои действия все законные. Я тороплюсь, давайте потом поговорим?

— Понятно, а вы не хотите послушать сами эти записи?

— У меня сейчас времени нет, я в дороге. Потом я сам их вызову, потерпевших и подозреваемых, и послушаем, что они сказали.